Эротические рассказы!, Рас уж форум называется кунилингус то пускай и мо первый рассказ туту Опции

[Pupseshenka]

Солнце, не встречая сопротивления, ложилось на большое ложе кровати - почти аэродром. Две подруги, изнемогая от жары и желания, перебрасывались парой-другой слов, попутно, каждая, для себя замечая, что руки давно гуляют по грудям подруги. Невинные игры постепенно перерастали в нечто большее.
Первой не выдержала Женя, замолчала, слушая только горячее дыхание своё и подруги, и неторопливо склонилась над бритым лобком Ленки. Сердце затрепетало. Вот и грань между \"нормальной девушкой\" и лезбиянкой.
Тёплый язык прошёлся по половым губам, стирая грань, как грифель карандаша резинка.
Лена вздрогнула, сжимая ноги, но чуть позже раздвинула во всю ширь, отодвигая резинку розовых стрингов всё дальше и дальше. Евгения улыбнулась, верхняя губа поддела воспрянувший клитор, ловким движением захватила пуговку страсти всю целиком в рот.
Женька усердно зажевала губами, не забывая про работу языка. Страсть и похоть накатили волной. Ощущение, что делает приятное подруге, усилило ощущение вдвойне. По телу побежала странная волна, словно не сама делает кунилингус, а ей делают. Лобок подруги приятно пах, выделяя в воздух странный запах, что заставлял кровь гонять по жилам с большей скоростью. Сама Лена лежала распластанной и беззащитной, как ангел. Лишь румянец во всё лицо и закусываемые губы говорил о том, что то, чем сейчас занимаются, немного неправильно.
\"К чёрту правила\" - подумала Женя, срывая с подруги трусики.
Горячий, слюнявый язык прошёлся по всей розовой поверхности.
Лена вскрикнула, зрачки расширились, подала таз вперёд, стараясь попасть киской под язык подруги. Как бы себя не убеждала, что это \"не то\", а организм сам подмахивал, выгибался и выпячивался на встречу горячему слюнявому языку, стараясь задействовать как можно больше нервных точек.
Женя прекратила вылизывать истекающую соком подругу, стянула прилипшие, измочаленные трусы и потянулась лобком к лобку подруге, перекрещивая ноги. Бритые губы встретились, обе непроизвольно вскрикнули, махая тазом, каждая в свой такт.
Трение разгорячённых кисок с мелкими острыми волосиками доводили обоих до исступления. Крика не сдерживали, благо дома одни.
Ленка не выдержала первой, тело изогнулось дугой и в голову ударило пьянящей волной, словно выпила шампанского, бессильно развалилась на кровати, разглядывая белые пятна перед глазами.
Евгения, неудовлетворённая, легла рядом, целую подругу в мочку уха, и искренне надеясь на продолжение. Лене было щекотно от губ и ловкого язычка в мочке уха, горячее дыхание навеяло новое желание. Решившись, подскочила
с кровати, зашлёпала босыми пятками по паркету коридора в сторону холодильника.
Женя распласталась на подушке. Подруга ушла, желание оставалось. Томно прикрыла глаза, под острыми лучами солнца, забылась под горячим светом и непроизвольно вздрогнула, когда услышала шипение, и что-то холодное легло на половые губы.
Лена, прикусив губу, вырисовывала взбитыми сливками абстрактные фигуры на розовой плоти партнёрши. Так вкуснее. Толстеть от калорий некогда.
Женя раздвинула ноги, играя с сосками. Лена приникла первыми поцелуями сквозь крем взбитых сливок, погружая в негу. Скорее сыграли роль не столько сами неумелые поцелуи, сколько ощущение, что молодой златокудрый, невинный ангел занимается совсем не детскими игрушками с девушкой постарше. Евгения с чёрными вьющимися волосами как раз походила на демоншу искусительницу.
Лена игралась, как хотела. Язычок гулял вдоль тела вниз и вверх, по сторонам, устраивала то торнадо, то застывала на одном месте, доводя подругу до исступления.
Когда последний крем был слизан, Женя отстранила молодую партнёршу, свесилась под кровать, шаря под полой одеяла.
Лена невольно открыла ротик, когда в руках старшей подруги появился большой резиновый член на пристёжках.
- Я... я не могу, - залепетала Лена, - я девочка.
- Успокойся, малыш, никто тебя не заставляет. Просто надень это и проткни меня.
Лена кивнула и подхватила пояс с членом в обе ладони, неумело цепляя его вокруг бедёр. Казалось смешным и странным, когда между ног появился такой забавный агрегат.
Женя выгнулась раком, вульва пульсировала в предвкушении. Соки стекали по внутренней стороне бёдер, не требуя смазки.
Лена подтянулась поближе, приблизила огромную, как ей показалось, головку члена к бёдрам подруги. Женя не дала опомниться, сама наткнулась на искусственный фаллос и насадилась до половины.
Лена, с улыбкой слушая вздохи подруги, обхватила попку руками и задвигала бёдрами, вгоняя имитатор всё глубже и глубже в Евгению.
Женька прогнулась, лицо упёрлось в подушку, рука приникла к клитору, яростно затеребила звонок ощущений, усиливая кайф.
Лена старалась как могла, силы были на исходе. Как манны небесной дождалась бурного оргазма подруги и свалилась на кровать, не чувствуя себя, тяжело дыша.
Женя провела пальцем по соку, протянула подруге. Ленка улыбаясь, облизала палец. Евгения последний раз прошлась языком по соскам, сползла ниже, шутя, беря торчащий к небу фаллоимитатор в рот.
Игры продолжались.
Солнце не торопилось покидать кровати.

[Ласковый огонь]

Джонатан СВИФТ стр. 76 из 127 Эротические приключения Гулливера

Как-то она, неловким движением зацепив ногтем вместе со штанами мое исподнее белье,
случайно (если не намеренно) обнажила нижнюю часть моего тела, и жадно впилась глазами в
то, что имелось у меня между ног. В тот момент наших соприкосновений, которых я, слабое и
грешное человеческое существо, ждал каждый вечер, мое естество было в слегка приподнятом
состоянии, и Глюмдальклич, догадавшись, даром что была юной и неопытной, в чем дело,
протянула указательный палец и осторожно прикоснулась к нему, будто это был хоботок
неведомого ей насекомого. Хоботок, разумеется, подпрыгнул, и Глюмдальклич испуганно
отдернула палец, словно опасаясь быть ужаленной. Она тут же посмеялась над собой и повторила
опыт. Хоботок, поскольку жил своей собственной жизнью, ей охотно ответил. Тогда она
высунула трепетный кончик своего языка и прикоснулась к уже полностью открывшейся
головке моего желания. Ни с чем не сравнимое ощущение охватило меня при этом
соприкосновении с большой, горячей и влажной подвижной плотью ее языка. Сравнения тут
невозможны и неуместны, но если все же прибегнуть к образам, то в голову прежде всего
приходит большая добрая корова, вылизывающая своего только что родившегося теленка.
Именно счастливым теленком, тающим от материнской нежности и ласки, почувствовал я себя
в тот незабываемый момент. Раскинув руки, я обнял ее язык, прижался к нему, опустил на него
голову, и вдруг Глюмдальклич, осторожно взяв меня, открыла рот и вобрала в себя мою
нижнюю часть, полностью уместив ее на своем языке, тогда как выше пояса я остался снаружи.
Девочка охватила губами мою талию и, придерживая двумя пальцами за бока, стала тихонько
посасывать то, что было у нее во рту. Поначалу я запаниковал, решив, что она ненароком
может меня проглотить, но затем, видя, что ничего плохого со мной не происходит, а даже
наоборот – в нижней части тела разливается приятная истома, я целиком и полностью
отдался охватившему меня чувству. Видимо, подобное чувство испытывает тот, кто достиг
единения с Богом. Могу смело утверждать, что теперь я знаю, что это такое. Мне известно, что
некоторые восточные учения, сведения о которых принесли нам наши отважные
мореплаватели, используют соитие для выхода в состояние просветления. Не буду лукавить – то,
чем догадливая Глюмдальклич занималась со мной по своей собственной прихоти, что, кстати,
снимало с меня всяческие могущие возникнуть у моих соплеменников обвинения в мой адрес, я
считаю именно просветлением, то есть высшим состоянием наших разума и чувства. К тому же
должен отметить, что, судя по поведению моей нянюшки, ей были уже знакомы те приемы
галантной любви, которым обучают наших невест перед первой брачной ночью. И пусть ханжи и
моралисты попридержат свои языки – никакого совращения с моей стороны не было и быть не
могло, – это был обмен высшей нежностью, на какую только способен мир, между очень
маленьким и очень большим, ну, как если бы, скажем, ящерка полюбила муравья…